ИЗ ИСТОРИИ ВЕЩЕЙ

[Aleks]

Бюстгальтер




Он из тех вещей, о которых не очень-то принято говорить.
При раскопках очень древнего Кносского дворца на острове Крит археологи обнаружили керамические фигурки Богини Змей, которым три с половиной тысячи лет. На них платье с большим вырезом, который обнажает всю грудь. Видимо, такой откровенной была одежда и смертных женщин, поклонявшихся этим богиням. Ничего плохого в этом обычае никто не видел - особенно, если бюст женщины был красивым. Может, таким манером древние критянки спасались от жары.

Считавшие себя более культурными древние греки придумали строфиум, что-то вроде кожаной подпруги. Молодым незамужним женщинам и девочкам подросткам строфиум позволял свободно двигаться и резвиться, заниматься гимнастикой и участвовать в играх.

А вот древние римляне опередили модельеров XXI века минимум на две тысячи лет - они изобрели бикини из двух узких полосок лифчика и трусиков. Лифчик они назвали мамилляре.
В Италии сохранились древнеримские мозаики, на которых можно рассмотреть эти античные лифчики.

Но пришли варвары, разрушили Вечный город и весь уклад жизни великой империи. Тут уж было не до лифчиков. Византия (Восточная Римская империя) оказалась во власти религиозных запретов. Женщины закутали себя до глаз, и одежда их мало чем отличалась от мужской.



Несколько веков спустя женские тела заковали в корсеты. В XVI веке больше всех в этом преуспела Испания. Даже грудь подрастающих девочек пытались свести на нет, укрепляя на ней свинцовые пластины. Такими уж были времена и нравы.

Но все могут короли, и Карл VII во Франции XV века позволил своей несравненной фаворитке Аньес Сорель позировать художнику с обнаженной грудью. Не убоялся гнева церкви и даже самого Папы Римского. А в XVIII веке известный покоритель дамских сердец Казанова писал, что даже монашки позволяют себе чрезмерные декольте . Что же оставалось делать простым мирянкам?
Духовенство протестовало. Один пастор в пылу негодования назвал грудь подмостками сладострастия. Появились обвинения против “оголения плеч и рук”, многочисленные предостережения юношеству...

Но в самом конце XVIII века - в начале XIX наступило повальное увлечение античностью. Дамы расстались с корсетами и облачились в прозрачные туники с поясом под самой грудью, который очень напоминал древнеримское мамилляре.

Прошло не больше тридцати - сорока лет и женщины снова, на этот раз добровольно, заковали себя в корсет. На этот раз вплоть до начала XX века. Не помогли ни заклинания врачей, ни памфлеты просветителей.

Конец  корсетам положил в начале XXI века законодатель тогдашней моды французский кутюрье Поль Пуаре. Его модели имели свободный покрой и не нуждались в корсетах.
Новшество было ошеломляющим, настоящей революцией в дамской одежде. Фабриканты корсетов были в панике: им грозило полное разорение. Надеясь на чудо, они организовали петицию к Пуаре, чтобы тот отказался от своей затеи.
Но бесполезно: у моды свои законы, неумолимые. Корсет был приговорен к смерти самой жизнью и новым временем.

Но оставить женскую грудь без присмотра не решились. В 1903 году врач-гигиенист Гош Саро предложила Парижской медицинской академии “держатель груди” своей конструкции. Она просто разрезала корсет пополам: верхняя часть стала лифчиком, нижняя - поясом, стягивая живот и удерживая чулки.

И все-таки о лифчике чуть не забыли, пока за дело не взялась энергичная молодая американка Мери Фелпс Джекобс. Она возненавидела свой корсет и в один прекрасный день, призвав на помощь служанку-негритянку, соорудила себе лифчик... из носовых платков. Примерила, осталась довольна и сделала еще несколько штук, предложив их знакомым дамам. Те пришли в восторг, и тогда Мери поняла, что она на правильном пути. В 1915 году ей выдали патент на “бесспинный лифчик” (такое название придумала ему сама изобретательница). Недолго думая, Мери предложила патент хозяевам корсетной фабрики, где трудился ее муж. Те поверили в будущее лифчика и приобрели патент за 15 тысяч долларов. Как оказалось, не ошиблись.

[Aleks]

Брюки.

Кто только не пытался узнать, откуда взялись брюки и какой у них возраст. За дело брались археологи, историки, филологи. Одни выясняли это по ископаемым останкам прежних цивилизаций, другие - по древним рукописям и памятникам, третьи по изменениям в языках разных народов.

Видимо, все-таки история брюк начинается с истории штанов. А те достались европейцам от кочевых племен. По одной из версий - от скифов.
Обитали скифы в причерноморских степях 2000 - 2700 лет назад. Чтобы выжить, вели кочевой образ жизни: то и дело перебираясь на своих низкорослых мохнатых лошаденках с одного места на другое.
А тот, кому хоть раз пришлось прокатиться верхом на лошади, да еще без седла, знает, что больше одного раза такое не выдержать - уж больно попка болит. Скифы же проводили на неоседланных лошадях помногу часов каждый день. И тут без штанов - меховых или кожаных - было не обойтись.

Но не так давно  археологи откопали под Владимиром останки людей в меховых штанах, которые жили намного раньше скифов, чуть ли не двадцать тысяч лет. Тогда еще и лошадь-то не одомашнили. Опять загадка...

Так или эдак, а германцы и галлы, самые известные из европейских племен, переняли все-таки штаны у скифов. Ведь они тоже были наездниками.

Зато в Древнем Риме “варварская” одежда оказалась под запретом. Ослушавшимся грозили строгое наказание и даже конфискация имущества. Правда, запрет не касался воинов: суровая жизнь в походах, сражениях и разведке на лошадях никак не могла обойтись без штанов. Больше того, древнеримские полководцы даже на свой триумф (во время чествования победителя в Риме) натягивали пурпурные штаны.

Разобраться с историей штанов нам поможет словарь латинского языка, на котором говорили и писали древние римляне. Одетого в штаны они называли “бракатус”; тем же словом - иноземцев, чужих и... изнеженных: не станет же настоящий мужчина, да еще римлянин, утеплять себя штанами, как это делают иные женщины или варвары, - считали они. Для варваров у них была презрительная кличка “гентиум бракаториум”, то есть “племя в штанах”.

Но чтобы стать брюками, штанам понадобилось много веков. Само слово “брюки” вроде бы ведет начало от латинского слова “брокае” (штаны); хотя не исключено, что это всего лишь переиначенное имя голландского города Брюгге, где издавна делали отличное сукно для штанов. Даже в древнерусском языке осело слово “брюкиш”, которым на Руси называли сорт сукна из того же Брюгге.

Пра-брюками можно считать штаны голландских моряков XVII века. Они понравились молодому Петру I и вскоре появились в России. Да и самого великого реформатора нередко видели в таких басурманских (как их величали в народе) штанах.

В России брюки стали одеждой горожан где-то 130-140 лет назад. Рабочий люд, купцы, деревенская молодежь предпочитали заправлять их в сапоги и только к концу XIX века стали носить навыпуск. Но страна у нас большая, и в Поволжье, например, деревенские подростки до четырнадцати - пятнадцати лет ходили просто без штанов, в одной рубахе. Право на штаны у них появлялось только года за два до женитьбы...

[NATALY]

Почему мальчики носят брюки?
ИЗ ИСТОРИИ КОСТЮМА
Брюки имеют древнюю и пеструю историю. Если ее подробно записать, то придется заполнить текстом от корочки до корочки несколько номеров нашего журнала. Кое-что о брюках уже было напечатано в «Силуэте»*, но не на страницах «Силуэта для детей». Как же и почему брюки появились именно в мальчишеской одежде?
*) «Силуэт», осень 1966, весна 1974.
В начале нашего летоисчисления, почти две тысячи лет назад, когда процветали средиземноморские государства Египет, Греция и Рим, никто не носил брюки. Ни мужчины, ни мальчики, не говоря уже о женщинах и девочках. И не потому, что их не умели шить или не знали об их существовании.
Просто не было обычая носить брюки. У народов, живших севернее греков и римлян, где климат был гораздо суровее, мужчины издавна ходили в брюках. Греки, которым это было хорошо известно, презрительно называли их варварами и пародировали в своих комедиях. В Риме была аналогичная ситуация. Воинам-римлянам разрешалось носить брюки только во время дальних захватнических походов в северные страны. В городе Риме, однако, ношение брюк было запрещено законом. Говорят, лишь некоторые изнеженные и боявшиеся холода мужчины тайком надевали под тогу штаны, дрожа при мысли, что кто-нибудь это заметит. Традиционной одеждой мужчин и мальчиков была туника рубашечного типа без рукавов, доходящая до колена или ниже. В холодное время года на тунику набрасывали еще широкий, болтшой кусок ткани, т. н. верхнюю накидку. Этого было вполне достаточно, поскольку в Италии и Греции даже зимой тепло. К тому же, в то время почти все мужчины были большими спортсменами и хорошо закаленными.
Может сложиться впечатление, будто холодный климат обусловил появление брюк, однако и североморские народы в глубокой древности — примерно около 1500 лет до нашей эры — носили только обмотанную вокруг туловища шерстяную накидку без рукавов. Она удерживалась на плечах благодаря одной лямке, поверх в холодное е надевали широкое пальто (1). Плечи, руки и ноги были, однако, совершенно обнаженными. Теперь трудно представить, как в такой одежде зимой можно было охотиться или ходить на рыбалку. Мальчикам было немного легче — в холодное время они могли сидеть дома возле очага.
У некоторых народов по сохранившейся до наших дней традиции мужчины носят юбки. Общеизвестна широкая клетчатая мужская юбка в складку горных шотландцев, под которую раньше не надевали никаких штанов (2). Пачку балерины напоминает фустанелла мужчин Южной Албании, которую носили и в Греции. В мужской одежде народов Азии и Африки тоже встречается много предметов одежды типа юбок, лишь в недавнем прошлом появились у них и брюки. Еще 300 лет назад в Западной Европе некоторое время было принято носить поверх брюк широкую юбку (3), такая одежда называлась «костюмом рейнского графа». Среди простолюдинов эта мода не нашла распространения.
Таким образом, брюки появились в мужской одежде в разные времена в некоторых местах раньше, в других — сравнительно недавно. Сначала в странах с холодным климатом, а затем постепенно и в других районах. Поначалу они мало напоминали теперешние брюки. Икры обматывали длинными полосами ткани, т. н. повязками, напоминавшими повязки воинов. Позднее стали шить из ткани длинные трубочки типа чулок отдельно для каждой ноги (отсюда и употребление слова «брюки» только во множественном числе, поскольку их было две). Чтобы эти «чулки-брюки» не спадывали, их привязывали при помощи завязок к кафтану (4). У некоторых народов такие штаны сохранились до наших дней. Китайцы одевали так своих детей. Откуда все же появились у мальчиков настоящие брюки? Конечно, от пап. Это не следует понимать так, будто дети надевали папины брюки, укоротив лишь штанины. До XIV века все дети, как мальчики, так и девочки, носили одинаковые длинные простые рубашки. В дальнейшем мальчиков стали одевать так же, как мужчин. Одежду шили, конечно, по детским меркам, но точно копируя моду взрослых Различие было лишь в размерах, а все остальное было как «настоящее» (5). Девочек стали тоже одевать, как мам. Как появилась такая традиция, не совсем ясно. Может, тому причина кокетство родителей, желание видеть своих детей одетыми как можно наряднее. Во всяком случае, довольно долгое время дети страдали от капризов моды. Как только происходили какие-нибудь изменения в папиных брюках, тут же менялись брюки сына. Но именно брюки менялись в Европе особенно часто и невероятно странным образом. То они были до крайности узкими (6), то, как тыква, набитые ватой (7), то сшитые из полосок ткани, между которыми свисала до лодыжек масса тонкой шелковой подкладки. Один малыш жаловался маме, что в своих узких брюках он не может ходить, поскольку они уже, чем его кожа. Мама удивленно спросила, почему он так думает. Мальчик объяснил, что в своей коже он чувствует себя очень хорошо, а в брюках ему тесно, следовательно, они уже, чем его кожа. В таких чересчур узких брюках мучались и взрослые мужчины. Иногда их нельзя было одеть иначе, как прыгнув с комода в штанины, которые придерживал лакей. Но даже это не всегда удавалось с первого раза. Ноги нельзя было сгибать в коленях, иначе штанины рвались, а сидеть вовсе было невозможно. Брюки шили из прочной ткани типа войлока, сваливавшегося при смачивании. По вечерам их ставили у стенки без всякой опоры. Вряд ли девочки испытывали какой-либо интерес к таким брюкам.
В то время, как большая часть мальчиков ходила в аналогичной мужской одежде, другие носили девчачьи юбки. На это указывают многие старинные детские портреты, выполненные знаменитыми художниками. Ведь перед художником всегда позировали в самой лучшей и роскошной одежде, значит платье считали более представительным предметом одежды, чем брюки (8, 9, 10). Мальчики на картинах столь похожи на девочек, что мы не смогли бы отличить их друг от друга, если б не знали имен. К сожалению, нигде нет объяснений, почему мальчиков наряжали в юбки. Эта традиция продержалась несколько столетий, поэтому ее нельзя считать случайной. Быть может, родители этих детей уже поняли, что мальчишеская одежда неудобна и стесняет движения. Девчачье платье, хотя и было длинное, как мамино, все же было просторнее и легче брюк — «более узких, чем кожа».
В семьях простолюдинов платья были довольно обычной одеждой мальчиков. Брюки сложного покроя каждая мать и не умела шить. Зато прямое, рубашечного покроя облачение было легко и дешево сделать самой. Из него не вырастали столь быстро, просто оно становилось с каждым годом короче.
Если старший брат не успевал износить рубашку, то ее донашивали младшие братишки или сестренки. Мальчик в такой длинной рубашке изображен и на картине известного эстонского художника И. Кёлера, изображающей место, где родился и провел детство автор картины. Ведь в то время все деревенские мальчишки бегали в таких рубахах, свои первые штаны они получали только с поступлением в школу, да и те доходили только до середины икр.
Детская одежда развивалась очень медленно. Многие писатели, философы, врачи и педагоги долгие годы боролись за создание «детской», легкой и удобной одежды для детей. Но слишком глубоко укоренился взгляд на детскую одежду как на точную копию взрослой. Особенно активно отстаивали новые идеи французы, любившие сверх меры наряжать своих детей. Лишь в прошлом столетии, когда штаны взрослых мужчин более или менее приобрели вид современных брюк, больше внимания стали уделять и детской одежде. Главным критерием ее стала простота и удобство. Любимым предметом одежды мальчиков стала распашная блуза с матросским воротником (11), которую носили с брюками. Потребовалось еще много времени, пока, наконец, не пришли к выводу, что малыши могут носить и шорты.
Элла Венде. (Силуэт для детей. 1975г. Литва)

[Aleks]

Альмавива



Жил-был в XVIII веке замечательный человек и драматург Пьер-Огюстен Бомарше. Он родился в семье часовщика, но дружил с королями и знатью, даже пробился в королевские секретари, был успешным банкиром и дельцом. И между делом сочинял веселые и остроумные пьесы; в них он не упускал случая поиздеваться над сильными мира сего. Его герои - испанцы: слуга Фигаро, всегда находчив и ловок, и граф Альмавива, хоть и богат, но часто попадает впросак.

Комедии Бомарше имели неизменный и шумный успех. Самого автора публика просто носила на руках. Граф Альмавива всегда появлялся перед зрителями в плаще без рукавов, по-испански длинном и широком. Особенность его покроя не ускользнула от кутюрье  и заправил парижской моды. Они не растерялись и стали шить на заказ такие плащи, которые назвали альмавивой. Кроили их из одного очень большого куска ткани. Расчет был простой: привлечь внимание модников именем известного героя полюбившейся всем комедии - так поступали часто, чтобы “продвинуть” новый товар.

Теперь каждый, кто хотел выглядеть щеголем, непременно облачался в альмавиву. Тем более что пальто в то время еще не носили, и европейцы в любую погоду вынуждены были довольствоваться кургузыми кафтанами. Альмавива же защищала от дождя и стужи.

Бомарше умер в 1799 году, отгремела Французская революция, пришел к власти Наполеон Бонапарт, а потом и его звезда закатилась.

Но альмавива еще долго служила французам и другим европейцам. Пришлась она по вкусу и россиянам. Большой знаток нравов того времени (конца XVIII - начала XIX века) Михаил Иванович Пыляев писал, что молодые петербуржцы имели обыкновение прогуливаться по Невскому проспекту в качестве живых манекенов; и “один из них заказал у известного в столице портного величественную альмавиву на малиновом бархатном подбое (подкладке) специально для таких прогулок...”

Любил облачаться в альмавиву и Александр Сергеевич Пушкин, тоже завзятый модник. Он носил свою альмавиву, закинув одну полу на плечо.

До наших дней альмавива не дожила. Зато живы комедии великого Бомарше, как и бессмертные Фигаро с графом Альмавивой...

[Aleks]

Венки - первые короны

      

У древних греков и римлян венки были и украшением, и знаком отличия. И даже наградой.
В них появлялись на публике или встречались за общей трапезой. Сплетенные из ветвей, листьев, цветов, они красовались на полководцах, победителях спортивных игр, ораторах и жрецах, поэтах и философах.
В венках встречались на симпосиумах - так назывались застолья. Верили, что миртовый венок избавляет от опьянения.
Но не любой венок мог украсить голову. Ведь по венкам судили об общественном или даже служебном положении, сане, а то и роде занятий.
Архонт, представлявший высшую выборную должность в Афинах, выходил к народу в венке из мирта. Жрецам надлежало носить венки из растений, посвященных их богам. Античный распорядок предусматривал венки почета для солдат и отличившихся граждан. Признанного актера или выдающегося поэта ждал лавровый венок. "Лауреатус" - тот, кто увенчан лавром, отсюда и вышли лауреаты всех позднейших времен и народов.

Другое дело лавровый венок триумфатора. Он символизировал военную мощь и славу победителя. Иногда венок держали над головой триумфатора особые чиновники.
Малый триумф - овацио - отмечался скромным венком из мирта.
Но были и венки позора: для доносчиков и обманщиков - из травы; для прелюбодеев - из овечьей шерсти. Приговоренному к смерти полагался терновый венок с острыми шипами - в нем, как известно, принял муки и смерть за прегрешения рода человеческого Иисус Христос.
Орденов и медалей еще не завели, и воина, который первым забирался на вал неприятельского лагеря, награждали золотым венком с украшением в виде зубчатого палисада - короной валларис ("валум" по-латыни "забор"); взявшего приступом стену крепости - "стенной" короной муралис (с изображением стены). Победа в морском сражении отмечалась венком "корона классика" ("навалис", "рострата") с рострами (носами-таранами) кораблей. Его мог получить и командир флотилии, и рядовой матрос.

Ценились подвиги, а не чины. Высшей доблестью у древних римлян считалось спасение соотечественника на войне. За такой подвиг награждали венком из дубовых листьев - "короной цивика" (дуб был посвящен главному богу римлян - Юпитеру). Вручали его от имени императора и вывешивали на дверях дома, где жил спасатель. На уцелевших фресках разрушенной еще в начале нашей эры Помпеи есть изображение молодого воина в короне цивика.

Но императорам Древнего Рима венков героев показалось мало, и они обзавелись золотыми "лучистыми" венками богов - "радиата". На античной гемме (резном камне) из собрания английских герцогов Мальборо Божественный Август изображен именно в таком венке. Глядя на него, понимаешь, откуда потом взялись лучи на коронах европейских монархов: они тоже не прочь были считать себя богами или хотя бы подобными Богу, - также как зубцы античного палисада (забора военного лагеря) дали начало главному украшению многих будущих княжеских, королевских и императорских корон.

[Aleks]

В Византии короной цезарю служила стемма - металлический обруч, украшенный золотом, драгоценнными камнями, цветными эмалями и жемчужными подвесками по бокам. В таком венце изображен византийский император Юстиниан I на мозаичной фреске в чудом уцелевшем древнем храме итальянского города Равенна.  Точную копию этой фрески из цветной смальты можно рассмотреть в одном из залов Музея Изобразительных искусств в Москве.
Короны полагались и детям византийских императоров, и высшим сановникам. Это были короны как бы второго сорта и назывались они "стефанос".
У преемников Юстиниана на стемме спереди появился крест.
Прошло время, и стеммы стали похожи на шапки. Эти шапки были непростые - обычно из дорогой ткани, а то из золота и серебра, украшенные множеством драгоценных камней. Такую шапку-венец, согласно легенде, получил в подарок от византийского императора Константина IX Мономаха киевский князь Владмир Мономах.(рис.1)

В начале XI века папа римский Сильвестр II решил отметить заслуги венгерского короля Иштвана I, обратившего свой народ в христианство, и подарил ему корону. Во второй половине того же века другой венгерский правитель Гейза II тоже получил корону, на этот раз дарителем был византийский император Михаил VII.
Двадцать лет спустя очередному правителю пришло в голову объединить обе короны. Наверно, чтобы показать: власть монарха (власть земная) соединилась с властью, данной ему от Бога.
Получив имя Святого Иштвана, эта корона стала национальной святыней. С той поры законным венгерским королем мог стать лишь тот, кто венчался короной Святого Иштвана.(рис 2)



Претендент на королевство, не успевший сделать это, пусть причиной даже стала смерть в бою, уже не значился среди венгерских королей.
При короне Святого Иштвана содержался штат офицеров, стража. Ее наделили имуществом, дворцами. И хранили в трех ларцах, вставленных один в другой, - третий (самый большой) ларец был окован железом и снабжен хитроумными запорами.
У дверей тайника сменяли друг друга дежурные префекты, им было поручено неусыпное наблюдение за святыней. Но главная ответственность лежала на двух высших сановниках - дуумвирах короны.
Все бы ничего, но за обладание короной святого Иштвана не раз затевались смертельные побоища между претендентами на венгерский трон.
Монаршие происхождение не помешало стать ей национальным символом даже для борцов за республику. Лайош Кошут, вождь венгерской революции 1848 - 1849 годов, распорядился закопать корону, чтобы она не досталась австрийцам. Но нашелся изменник и выдал тайну. После Второй мировой войны корона св. Иштвана стала трофеем американцев, которые передали ее потом Венгрии.

   

Великобритания, как известно, старая монархическая страна. За многие века ее существования здесь сложились особые традиции и ритуалы с участием короны.
Родоначальницей всех английских корон считают венец Святого Эдуарда XI века. По ее подобию английскому королю Чарльзу II в XVII веке знаменитый ювелир лорд Роберт Вайнер сделал золотую корону. Для этого он разобрал другую корону - ту, что предназначалась Оливеру Кромвелю, казнившему короля и к 1656 году ставшему единоличным диктатором, которому прочили трон.
Но республиканские убеждения вынудили Кромвеля отказаться и от трона, и от короны. И все-таки через два года на похоронах у гроба убийцы короля выставили корону, державу и скипетр. Хранители государственных регалий не растерялись и сохранили корону Кромвеля, которую еще два года спустя употребил в дело ювелир Вайнер. Надевают эту корону поверх шапки из пурпурного бархата, отороченной мехом горностая (символа чистоты и верности) - Шапки Сословия (ее нередко носили вместо короны).
Эта корона участвовала почти во всех коронациях английских монархов.
Как-то мудрая королева Елизавета I, современница Шекспира , сказала: "Гораздо приятнее смотреть на корону, чем носить ее".

А вот Виктория, ставшая королевой Англии спустя 234 года, в 1837 году, напротив, очень любила носить короны. Для нее изготовили небывалую по ценности и красоте Императорскую Державную Корону(рис.3). Она просто осыпана бриллиантами (2783 камня), жемчугом, сапфирами, изумрудами и рубинами. Ее украшает бесценный рубин "Черный Принц", в XIV веке подаренный испанским королем легендарному принцу Уэлльскому Эдуарду, прозванному Черным Принцем за черные рыцарские доспехи. По приказу Кромвеля рубин извлекли из короны Генриха V и продали за четыре миллиона фунтов стерлингов, пошедшие на нужды революции.
Державная корона - воплощенная история английской монархии.
Другая ее реликвия - сапфир "Стюарт", который в XI веке был в коронационном перстне короля Эдуарда Исповедника.
И, наконец, Эдуард VII в начале ХХ века добавил к короне бриллиант "Вторая Звезда Африки", вырезанный из алмаза Куллинан, найденного в Трансваале (Южная Африка).

С тех времен, когда Индия еще была колонией Англии, сохранилась Императорская Корона Индии. Появилась она по той причине, что по английским законам сокровища Британской короны не могут покидать пределы метрополии.
И в 1911 году, когда Георг V стал "по совместительству" королем Индии, то для его коронации в Дели изготовили особую корону. Из Индии в Англию пришлось доставить шесть тысяч драгоценных камней - по освященной веками традиции королевскую корону можно сделать только в Англии. Англичане свято хранят традиции предков…




Обладательницей первой русской короны посчастливилось стать супруге Петра I - Екатерине I в 1724 году. Ее Петр I решил сделать императрицей незадолго до своей смерти. Вряд ли великий государь усмотрел в ней государственные способности. Видимо, он надеялся, что любимая супруга после его смерти не даст погибнуть затеянным им великим начинаниям.
Первую российскую корону из позолоченного серебра венчал замечательный рубин - по-старинному лал - который купил еще при царе Алексее Михайловиче его посол в Пекине, ученый, дипломат и писатель Николай Спафарий.
После смерти Екатерины I этот самый лал из ее короны оказался в короне внука Петра I - Петра II, умершего юношей.
Воцарившаяся затем на российском престоле Анна Иоанновна не устояла перед соблазном украсить свою корону все тем же рубином (рис 5). Позднее эту корону возложили на голову дочери Петра I - Елизаветы Петровны.
Екатерина II , она же Великая, понимала исключительную важность имперского блеска . И решила затмить великолепием всех монархов, российских и иноземных. Видимо, она грезила Российской Императорской короной еще будучи немецкой принцессой Софьей Фредерикой Августой, как только к ней стал свататься будущий русский император Петр III.
Прошло не так уж много времени, и мечта стала явью. 8 июля 1762 года, то есть на десятый день после расправы с мужем и переворота, появился указ за ее подписью, которым камергеру Ивану Бецкому отпускалось 50 тысяч рублей на расходы по коронации, включая оплату ювелирам.




Первый эскиз короны поручили придворному ювелиру Жереми Позье (1716-1779), выходцу из Швейцарии, но француза по происхождению (в России его величали Еремеем Петровичем).
Но главный ювелир при дворе Георг-Фридрих Экарт забраковал замысел Позье. Получив из казны золото, он сам изготовил ажурный каркас короны, израсходовав килограмм драгоценного металла. Украсил же корону камнями Позье. Экарт все-таки понял: такая роль по плечу лишь Позье.
В дело пошли камни казенных ювелирных изделий.
Задача оказалась далеко непростой - ведь в касты (гнезда) короны надо было уложить 4936 бриллиантов, 75 жемчужин и знаменитый рубин из короны Елизаветы Петровны (тот самый, что в XVII веке в Китае приобрел для царя Николай Спафарий).
Ювелирное чудо было создано всего за два месяца.
Оценили корону в два миллиона рублей, сумму по тем временам просто фантастическую.
На редкость изящная форма, удачно найденные пропорции короны - это все заслуга Экарта. Позье же показал себя в подборе бриллиантов и самоцветов, в очень удачном их сочетании; ювелир выявил красоту камней, использовал их игру; очень умело использовал жемчуг, его завораживающее мерцание; удачно нашел переходы от одного цвета к другому.
Заодно были, как положено, изготовлены другие, непременно сопутствующие короне, регалии - держава и скипетр, тоже из золота и серебра и осыпанные бриллиантами.
В архивах сохранились имена талантливых золотарных мастеров, участвовавших в "деле короны" - Ивана Евстигнеева и Ивана Липмана. Да еще ремесленников придворной Алмазной мастерской. За труды всем ювелирам из казны уплатили 8200 рублей.

Павел I, сын Екатерины II, всегда поступавший наперекор матери, став императором, заменил жемчужный наряд короны: вместо 75 теперь ее украшали 54 более крупные жемчужины. В таком виде Большая Императорская корона России служила и другим русским самодержцам, пока революция 1917 года не сделала ее музейным экспонатом...

[Aleks]

ГАЛСТУК

«Мужчина стоит того же, что и его галстук, — это он сам, им он прикрывает свою сущность, в нем проявляется его дух».
Оноре де Бальзак

Слово галстук происходит от немецкого Halstuch — шейный платок.
Первое упоминание о галстуках можно найти в истории Древнего Египта, где кусок правильной геометрической формы, наброшенный на плечи, служил своеобразным символом социального статуса его обладателя. Также, одними из первых галстуки носили древние китайцы. Об этом свидетельствуют каменные статуи возле усыпальницы императора Шихуань Ди (около 220 г. до н.э.) — на шеях вельмож и воинов повязаны повязки, напоминающие по форме современные галстуки. Однако, данные повязки были слишком далеки от современных галстуков, как по способу ношения, так и по форме и были лишены главного атрибута современного галстука — узла.
Появление в Древнем Риме шейных платков, ознаменовало начало эпохи галстуков в современном понимании этого слова. Впервые он появляется у римских легионеров. Зачем они повязывали на шею платки, история умалчивает; возможно, с их помощью воины предохранялись от простуды, шейный платок служит им скорее для защиты шеи от холода, чем для украшения. Во всяком случае, на мраморной колонне Траяна, которая была воздвигнута в Риме в 113 году, на шеях воинов явственно видны завязанные узлами платки.
Однако настоящей победой этого символа мужского гардероба принято считать 1660 год. После победы над янычарами турецкого султана хорватские воины (в те времена Хорватия входила в состав огромной Австро-Венгерской империи периодически отбивались от свирепых османских воителей) были приглашены ко двору французского короля Людовика Четырнадцатого в награду за свое мужество и проявленную на поле боя доблесть. Офицеры хорватской армии носили тогда пестрые шелковые шейные платки. Во время парада, проходившего перед королевским дворцом, он увидел цветные шейные платки на хорватских солдатах из конного полка и пожелал повязать себе точно такой же. Новый предмет гардероба настолько понравился французскому королю, что он не удержался и тоже повязал на себя нечто подобное, став первым законодателем галстучной моды Франции, а следовательно — всей Европы. Отсюда и одна из версий происхождения французского слова cravatte (фр. — галстук), как производной от самоназвания хорватов. Вот именно с легкой руки "короля-солнца" шейный платок вместо принадлежности военной формы стал частью мужского туалета. Более того, Людовик XIV сделал галстук знаком принадлежности к дворянству. А одна из фавориток короля-модника, герцогиня Луиза де Лавальер придумала завязывать галстук его величества в форме бабочки. Так возник бант "Лавальер", который в самых разных вариациях не вышел из моды до сего дня. В 90-х годах XVII века году мужчины носили кружевной галстук, повязывая его небрежно вокруг шеи. С той поры галстук уже не выходит из моды. Меняются лишь материалы, конструкция и приемы завязывания.
В 1692 году под городом Стейнкерком, (Бельгия) на французский военный лагерь неожиданно напали англичане. Застигнутые врасплох, французские офицеры не успели повязать свои галстуки, согласно этикету, а лишь небрежно обмотали их на шее. Тем не менее, англичан они разбили, а придворная мода обогатилась галстуком «а-ля Стейнкерк» — из тонного батиста с кружевами, конец которого пропускали через петлю камзола. Популярность героев Стейнкерка была так велика, что галстуки, названные в их честь, носили даже женщины.
 Вскоре после этого в северной соседке Франции - Англии - начался настоящий галстучный бум – ни один из уважающих себя джентльменов не мог позволить себе выйти из дома без куска материи, обвязанного вокруг его шеи. Галстуки порой повязывались так высоко, что для того, чтобы посмотреть в сторону, требовалось повернуться всем телом. Сохранились также упоминания о том, что тугие плотные галстуки нередко спасали своих владельцев от острия шпаги во время дуэлей. Английские щеголи возвели ношение галстуков в ранг высокого искусства, а джентльмену предлагалось на выбор до сотни различных способов завязывания «пестрой полоски ткани». Считалось также, что самой серьезной обидой для мужчины может стать высказывание по поводу его галстука, «обиду от которого можно смыть лишь кровью».
 В XVIII в., в эпоху рококо, предпочтение отдается жабо, декоративной косынке из муслина или кружев, которая лежит на груди и закрывает застежку на мужской рубашке. Жабо носят в течение двух веков, с 1640 по 1840 год, позднее оно переходит в женскую моду.
Очень сложным стал способ завязывания галстука в первой половине XIX в. В эпоху бидермейера появилось даже несколько «учебников» по искусству завязывания галстука. Автором одного из них был знаменитый писатель О.Бальзак. Он написал книгу под названием «Искусство ношения галстука», в которой описал эстетическую необходимость повязывать галстук. Галстук «по-байроновски» представлял собой широко завязанный, не стягивающий горло платок. «Трагический» галстук черного цвета был принадлежностью траурной и форменной одежды. «Вальтер Скотт» шили из клетчатой ткани. Белый галстук предназначался для парадной одежды балов, вечеров и званых обедов; его полагалось носить с фраком или смокингом, но ни в коем случае не с пиджаком. Следует добавить, что во времена Бальзака галстуки были шелковые, шерстяные, атласные с различными узорами.
 Чем сдержаннее становилась мужская мода XIX в., тем большее внимание уделялось галстуку, одному из последних украшений мужского костюма. В самом конце XIX в. возникает, наконец, галстук в том виде, который хорошо знаком нам сегодня. Вместе с постепенным распространением отложных воротничков после 1870 года в моду вошел длинный цветной галстук. Тогда он назывался "регат" или "Four-in-hand" и конкурировал с популярным у представителей богемы "Лавальером". Говорят, что "регат" изобрел один молодой спортсмен, которому было лень долго возиться с галстуком, а посему он просто разрезал его сзади, а затем пришил петельку и пуговку, чтобы надеть снова. Так это было или не совсем, но новый фасон галстука прижился, и сейчас такие галстуки являются частью форменной одежды. Все большее значение начал приобретать и известный под названием "пластрон" платок, который обвязывался вокруг шеи, на груди завязывался узлом и закалывался декоративной булавкой. Английский вариант "пластрона" – "аскот" – получил свое название по имени знаменитого ипподрома вблизи города Виндзор.
 B 1924 году всем вариантaм шейных платков и шарфов было сказано окончательное «нет»: американский предприниматель Джесси Лангсдорф запатентовал свой «идеальный галстук». Такой галстук шился — и шьется до сих пор — из трех частей, скроенных по косой. Следствием этого патента стало повсеместное вытеснение поперечных галстуков и стандартизация длинных галстуков в полоску, косую клетку или «пей-слейз». Эти рисунки стали основой для английских клубных и колледж-галстуков, позволяющих своим обладателям таким простым способом сообщать об их принадлежности.
В двадцатые же годы галстуки впервые примерили женщины, сделав попытку свергнуть их с пьедестала маскулинности.
В последствии рисунок и ткани, используемые для пошива галстуков, часто менялись, но на службе у дизайнеров всегда стояли передовые достижения легкой промышленности, что превратило галстук в по-настоящему незаменимый и необходимый атрибут мужского гардероба.
Вершина эволюции – Right Here, Right Now.
Сегодня «правильная», классическая ширина галстука составляет около 8-9 сантиметров, исходя из основных пропорций классического мужского костюма. Стандартная длина галстука колеблется в пределах 132-147 см.



 

Современные  психологи провели ряд тестов, которые позволили им «классифицировать» мужчин в зависимости от предпочтений в выборе «удавки».

Галстук в цветочек в основном носят добрые, общительные и романтичные мужчины, которые часто становятся душой компании, так как галантны и обладают чувством юмора.

Галстук с узором (с маленькими фигурками, ромбиками или незамысловатым орнаментом) предпочитают мужчины скромные и незаметные, которые редко демонстрируют приступы ярости и почти никогда не совершают неконтролируемых поступков.

Однотонный галстук носят мужчины, от которых психологи советуют держаться подальше. В особенности следует опасаться тех, кто отдает предпочтение серому, бежевому или черному цветам, т. к. носят подобные галстуки, как правило, прирожденные бюрократы, «канцелярские крысы» и вообще унылые типы.

Галстук в горошек или крапинку носят те, кто отличается колоссальной работоспособностью и немалым самолюбием, обычно обладают веселым нравом, жизнелюбием и общительностью.

Галстук в полоску говорит о том, что его обладатель — консерватор, на первом месте в жизни которого всегда будет стоять работа.

[Aleks]

Ботфорты



Помните кадр из французского фильма про красавицу Анжелику? «Не могли бы Вы мне помочь… снять сапоги» — мурлычет она оторопевшему кавалеру и, поднимая юбки, демонстрирует сапоги почти до бедра.

Но если заглянуть подальше в прошлое, можно обнаружить следующее: высокие сапоги, ботфорты имеют сложную и благородную историю.
Tрадиционная теория гласит, что сапоги существуют столько же, сколько и более-менее цивилизованное человечество. Египтяне и этруски, критяне и, разумеется, римляне — все пытались защитить ногу, не только стопу, но и голень от повреждений и холода. Потому сапоги — традиционная обувь солдат с древних времен. Однако было время, когда сапоги демонстрировали статус своего владельца, его богатство и знатность.
История европейской моды вплотную связана с господством того или иного государства. Страна победительница навязывала остальным свои обычаи, свою религию и свою моду. Считается, что высокие сапоги родом из Испании. В Европе они входят в моду во второй половине шестнадцатого столетия, когда католическая Испания находится на пике своего мирового могущества. Во Франции большим поклонником хороших сапог был король Генрих IV, благодаря которому эта обувь перестала считаться грубой солдатской и носилась не только на поле брани, но и при дворе. Вместе с узкими, выше колена ботфортами вошла в моду и отличительная, важная чуть раскачивающаяся походка. А дело было в том, что во время дождя у всадника в обтягивающих высоких сапогах, прежде всего, промокал верх голенища. А когда кожа высыхала, то становилась настолько жесткой, что согнуть ногу было просто невозможно. Вот и ходили спешившиеся всадники на прямых ногах.
В начале семнадцатого века сапоги становятся модными и при дворе Карла I в Англии. В детстве Карл болел рахитом, и придворный сапожник шил для него особые сапоги, которые плотно облегали ногу. Хотя потом надобность в них отпала, король по-прежнему предпочитал сапоги всем другим видам обуви, а следом за королем — и придворные. Дорогие сапоги того времени изготавливались в Испании, в городе Кордова. Они были без особых украшений — только большой кусок кожи в виде бабочки впереди у основания голенища. Сапоги у всадников были по-прежнему выше колена, но уже с широким раструбом вверху, который предохранял колени во время скачки.
До конца семнадцатого столетия высокие сапоги из тонкой кожи с контрастной шелковой подкладкой, с широкими раструбами, которые иногда отгибали вниз, оставались обязательной принадлежностью любого дворянина. Потом раструбы сапог стали украшать кружевами, это было и красиво и практично: кружева предохраняли безумно дорогие шёлковые чулки от соприкосновения с кожей сапог. А позже мода движется дальше, и ренессанс ботфорт заканчивается. Высокие сапоги снова становятся униформой солдат и всадников. А ещё их носят пираты — в широкие раструбы удобно прятать контрабанду, так что происхождение слова bootlegger — контрабандист, теперь понятно. Кстати, само романтичное слово ботфорты французского происхождения и означает всего-навсего… высокие сапоги.
Есть теория, что мода компенсирует недостаток некоторых эмоций в повседневной жизни. Кажется, увлечение в высокими сапогами, длинными перчатками и прочими старинными штучками подтверждает эту мысль. Ведь ботфорты для нас — это детские мечты и романы Александра Дюма, мушкетеры и кардиналы, короли и королевы, романтика любви и рыцарства, чести и храбрости, легенды прошлого будоражат наши души.
 

[Aleks]

Веер

Когда мы вспоминаем о веере, то невольно на память приходит легкий ветерок, аромат тонких духов. Сразу возникают образы прекрасных дам. Какова же история этого замечательного аксессуара, вначале просто предназначенного, чтобы навеять небольшую прохладу, а затем ставшее предметом искусства и прошедшее через века в наши дни.

 Под словом «веер» мы подразумеваем складывающийся предмет – несколько скрепленных у основания пластинок с натянутой между ними бумагой или шелком.
      Точное время возникновения веера определить, наверное, невозможно. Большинство авторов, пишущих о веере, предполагают, что жара и мухи заставили когда-то древнего человека обмахиваться веткой дерева, большим листом растения или пучком перьев – так появилась сама идея веера и его прототипы, еще сугубо утилитарные.
Родина веера - Восток где вместе с опахалом и зонтиком он был одним из атрибутов царского достоинства. Опахало известно на Востоке ещё с глубокой древности — они изготовлялись из пальмовых и лотосовых листьев. В Индии веер был атрибутом королевского положения. В Японии в давние времена веер служил символом военной власти и употреблялся генералами при командовании (на таком веере было изображено серебряное восходящее солнце). Бронза слоновая кость сандаловое дерево, перламутр, черепаха, серебро и золото служили материалом для японских вееров. Но самыми ценными считались веера из белой пеньковой бумаги с живописью.


Китайский веер

Первые сведения о появлении веера в Китае относятся к VIII—II векам до нашей эры. Это были своеобразные опахала с деревянной ручкой и перьями. Со временем этот предмет совершенствовался, появлялись разные виды вееров: на ручке в рамке натянутые овальные или круглые полотна из тонкой специальной бумаги, различных материалов, а также веера из тростника, лотоса.
В императорском дворце веера украшались шелковыми вышивками — картинками, каллиграфией. И наконец — опахала-веера были привезены в подарок японскому императору и так пришлись ко двору, что вскоре вся знать уже пользовалась этим удобным изысканным предметом.
Японские мастера меняли, совершенствовали формы и создали в результате складной веер из деревянных обструганных дощечек и складывающихся в гармошку полукругом специальной бумаги. Они назывались сэнсу. И вот уже в 988 году теперь уже японские монахи дарят императору Китая династии Северная Сун два веера в виде летучей мыши и двадцать других разнообразных красочных складных вееров.
      Искусство вееров в Китае постоянно развивалось и совершенствовалось. Появились веера, похожие на лист знаменитого дерева гингко, другие своей формой напоминают резные листья другого южного дерева софоры. Они становятся все разнообразнее и дороже. Особого расцвета мастерство изготовления вееров приходится на 1300-1700 годы, время правления династий Мин и Цин. Веера делаются из слоновой кости, бамбука, душистого сандалового дерева, фарфора, нефрита. Они украшаются лаком, необыкновенно тонкой резьбой. А в качестве полотен используются самые дорогие материалы, в первую очередь, шелка, которые украшаются произведениями известных художников, каллиграфов.
      В средние века японские женщины из высшего света полагали, что выставлять свое лицо напоказ – неприлично и даже опасно. Открытое лицо – все равно, что открытие собственного имени, делает человека беззащитным – как перед мужчиной, так и перед злыми духами. Неприлично считалось иметь загорелую кожу. Одним из признаков «настоящей» красавицы, которая никогда не работала в поле, была белая кожа. Таким образом веер обладал тремя основными предназначениями в ежедневной жизни: заслонять от солнца, направлять на себя поток воздуха и прятать лицо.
      Идея веера скрывающего лицо, а значит и душу, находит свое выражение в том, что при встрече с лицом более высокопоставленным, чем ты сам, использование веера по его прямому назначению запрещалось правилами приличия: лицо подчиненного должно быть открыто всегда.
      В японских сказках вееру отводится роль волшебной палочки. Веер – непременный атрибут демона тэнгу – гибрида собаки и птицы, который обитает на вершинах деревьев, обычно сосны. С помощью взмаха круглого веера тэнгу возможно удлинять и укорачивать людские носы.
      В японском языке различается веер складной (ооги или сэнсу) или «круглый» веер (утива). Считается, что веер ооги был изобретен в Японии, а затем был заимствован в Китай - редчайший для древности и средневековья случай.
      Первыми в Японии появились не складные веера. Это, как правило, были опахала с ручкой и с экраном в виде листа, флажка, круга: это был лист бумаги или шелка, вклеенный в деревянную с закругленными краями рамку. Он походил на ракетку для игры в пинг-понг.
      Складывающийся веер ооги появляется в период Хэйан. С тех пор он сосуществует c веером утива. Складывающийся веер украшали живописью и стихами. Использовался веер и для церемониальных целей – император жаловал веера особо приближенным и отличившимся придворным. Обмен подарками получил в Японии широчайшее распространение, и одним из самых популярных подарков был веер. Считалось, что он приносит счастье и процветание.
 
  Веер утива
Веер ооги  
       Сегодня настоящие утива можно увидеть в руках все тех же категорий населения Японии, что и 200 лет назад. Их используют в качестве своеобразной визитной карточки сумотори и актеры, гейши и их ученицы — майко.
      Веер также являлся непременным аксессуаром актера в театре Но. В представлениях театра Но каждый персонаж обладает присущим только ему веером. С помощью веера обозначалась та роль, которая отводилась персонажу в театральном действии.
      С давних пор японцы приписывали веерам магические свойства - отгонять злых духов, развеивать печаль. Для Японии искусство веера традиционно, для мужчин и женщин они обязательны в праздничные дни, на свадьбах, юбилеях, днях рождения.
      Веер широко используется в ритуальных танцах, исполняемых в синтоистских святилищах: с одной стороны движение от себя способно прогнать злых духов, с другой стороны движение веера к себе предназначено для вызывания божества.   Теперь веера украшают пейзажи, портреты известных актеров, и даже географические карты, специально предназначенные для людей, отправляющихся в путешествие.       На храмовых веерах иероглифами выведены слова молитв, для путешественников - изображена географическая карта, например, подъема на знаменитую Фудзи.

[Aleks]

Где-то в середине шестнадцатого века португальские купцы завозят веер из Китая в Европу, где он начинает свое победное шествие. В Испании делают вентароппу, в Италии - веера круглой формы и веера, украшенные перьями, - они входят в моду во Франции благодаря Екатерине Медичи вообще в италии изготавливались веера различной формы в виде древесного листа, украшенного цветами, складные, современной формы. В Англии королева Елизавета (1558-1603) установила такой обычай, что королева от своих подданных может получать единственный подарок - веер, поэтому она была названа «покровительницей вееров». Во Франции говорили: «Веер в руках красавицы – скипетр на владение миром». В Англии была создана Академия по обучению манерам, пользования веером. А в Испании дамы придумали «веерный язык», путем которого они могли изъясняться со своими кавалерами, меняя положение веера.
В эпоху Людовика XIV (1638-1715) веера во Франции достигли необыкновенного совершенства. Благодаря влиянию маркизы де Помпадур веера расписывают великолепные живописцы, такие как Ватто, Буше и др.
В эпоху барокко веер стал настоящим предметом роскоши. В 1660-е годы «Французская гильдия» по изготовлению опахал процветала и её статус «поставщика двора» был подтверждён самим королём.
Французские правила были очень строгими — дозволялось расписывать веера лишь ограниченным количеством сюжетов, однако в Италии мастера использовали самые различные рисунки, что зачастую, делало их изделия более привлекательными для потребителя.
Сюжеты, как правило, брались из античной мифологии, из повседневной жизни королевского двора; часто использовался популярный во все времена растительный орнамент.
Материалы, которые использовались для изготовления вееров были различны — шёлк, кожа, пергамент, плотная бумага. Некоторое время были в моде веера с зеркальцами посередине (такие веера не складывались, разумеется).
При дворе Людовика XIV веер играл роль и в дворцовом церемониале -дамы их могли открыть только в присутствии королевы. Юная девушка, прежде, чем появиться в свете, (помимо других наук), должна была научиться искусству обращения с веером.
Дама с веером в эпоху барокко — это непременно аристократка: «третье сословие» не имело доступа к этому аксессуару. Веер добавлял придворной красавице значительности и важности.
Со временем веер из опахала и «знакового предмета» аристократки превратился в изящную игрушку, в орудие флирта и продуманного дамского кокетства. Более того — теперь он стал доступен и представительницам буржуазии.
Однако умение правильно пользоваться веером было по-прежнему присуще только аристократкам. Недаром знаменитая писательница рубежа XVIII—XIX веков Жермена де Сталь утверждала, что по манере держать веер можно отличить «…княгиню от графини, а маркизу от буржуазки». Теперь только манеры и воспитание могли отграничить представильницу высшего света от простолюдинки.
  
Изменились и сюжеты — теперь большинство вееров были расписаны пасторальными сценками (часто фривольного содержания), а также сценками из жизни итальянских актёров.
Расписывать веера было почётно — этим занимался даже такой обласканный властями художник, как Франсуа Буше.
С возникновением моды на китайский фарфор и стиль «шинуазери»  веера стали расписывать сценами из жизни китайских владык и их придворных. Огромной популярностью пользовались очень дорогие импортные веера из Китая.
Искусство флирта при помощи веера достигло такой степени, что придворные дамы могли объясняться с кавалерами при помощи…одного только веера.
Так, если дама касалась открытым веером губ и сердца, она говорила: «Ты мой идеал». Если же прикладывала веер правой рукой к левой щеке, то, увы, она давала понять, что ухаживания бесполезны. В конечном итоге, возник настоящий язык веера, который наряду с языком мушек позволял женщине вести любовную интригу, не прибегая к словам и письмам, могущим её изобличить.



Веера эпохи рококо

В капиталистической Англии производство вееров было поставлено на промышленную основу. Помимо традиционных художественных сюжетов, английские мастера использовали…рекламу товаров или правила игры в вист.
В конце восемнадцатого столетия ни одна светская дама в Англии не выходила из дома, не прихватив с собой этот изящный предмет гардероба.

Цинский император Гаоцзун подарил Англии 240 вееров необычайной красоты, украшенных драгоценностями. Весь королевский двор был покорен этим подарком. Из Китая были приглашены триста мастеров для организации производства вееров в Англии.
С революционными событиями цветы, амуры и пастушки, изображенные на веерах, уступают свое место портретам политических деятелей и изображениям текущих событий. Веера изготавливают в этот период из грубой материи. В период Директории в моду входят веера-лилипуты небольших размеров, мода на них держится довольно долго.

В России веер появился при дворе Петра Первого. Он был завезен из Голландии и тоже стал любимым предметом гардероба знатных дам.

Век XIX — страусовый «бум».
  Веер и перчатки конца XIX века.
В XIX столетии «язык веера» утратил своё значение, однако веер по-прежнему считался любимым дамским аксессуаром. Именно в XIX веке веера стали изготовляться не только из традиционных материалов, но и из страусовых перьев.
Это привело, кстати сказать, к значительному сокращению популяции этой замечательной птицы. На карикатурах второй половины XIX века можно увидеть такой сюжет — модная дама догоняет стаю перепуганных страусов.
В это же время наметилась новая тенденция — теперь веера заказывают к определённым туалетам. Изменились и сюжеты. Теперь пасторальные и галантные сценки уступают место историческим сюжетам, активно используется стилизованный растительный орнамент, часто изображаются птицы и животные, а в эпоху ампир входят в моду античные мотивы.
Самыми стильными были, по прежнему, французские веера, однако, Германия и Голландия также производят весьма достойную продукцию.
Существовали также веера-программки, которые выдавались дамам при входе в театр. Были даже такие экзотические формы, как веера-меню и веера-пригласительные билеты. И, разумеется, веер по-прежнему является орудием дамского кокетства.



Примеры вееров XIX века.

Во второй половине 19 в. веер сохраняется преимущественно только в бальных залах, а к началу 20 в. исчезает совсем. Последний гвоздь в крышку футляра для веера забил немецкий журнал «Нет ничего вреднее для здоровья, чем овевание разгоряченного тела приводящее к головным болям, жару и смертельному исходу». Дамы решили сохранять свое здоровье - и веер практически, исчез.
Мода эпохи Модерн тяготела к экзотике. Это сказывалось и в увлечении Древним Египтом, Японией, мусульманским востоком (особенно после успеха балета «Шехерезада»). На волне этого увлечения вошли в моду опахала в восточном стиле.
  В моду входят довольно неудобные веера из павлиньих перьев. После окончания Второй Мировой войны, как реакция на лишения и аскетизм военного времени возник удивительный стиль New Look, на короткий срок возродивший корсеты, кринолин и, разумеется, веера.
Веер здесь играет вспомогательную и довольно незначительную роль — его используют в качестве «последнего штриха» к светскому наряду и он вполне может быть заменён крохотной сумочкой…
Особой популярностью пользовались веера с кружевным, полупрозрачным экраном (в эпоху New Look кружево весьма широко использовалось в индустрии моды).

 
Но сегодня, пожалуй, только в Китае и Японии сохраняется еще культура веера. В Китае, в провинции Шаньдун, есть даже праздник веера, приходящийся на конец ноября.

Когда друзья и близкие дарят веер друг другу, это значит, что они желают благополучия и счастья.